Пышные леса северного Ирана многие годы служат отдушиной для тех, кто хочет сбежать из засушливых центральных регионов страны. Для иранцев слово «шомаль», которое всего лишь означает «север», давно стало синонимом отдыха.
Север ассоциируется со словом «отдых» / источник фото: iribnews.ir
Север — это райский уголок с густыми лесами, покрывающими горы, километрами рисовых полей, окружающих пляжи у берегов моря. Если говорить о климате и культуре региона, «шомаль» безумно далек от центральных районов, где живет большинство иранцев.
По всему северу рассыпаны тысячи загородных домов; их строят для тех, кто хочет хорошо провести выходные или праздники. Из-за очень высокого спроса на дорогах, ведущих сюда, становится все больше машин, а между дорогими виллами с высокими заборами «проросли» многоэтажные отели.
«Шомаль» стал райским уголком благодаря лесам, горам, рекам и близости моря / источник фото: iribnews.ir
Заторы на дорогах — обычное дело в выходные. В начале каждой недели местные газеты публикуют сообщения о количестве людей, госпитализированных из-за отравления выхлопными газами в результате многочасовых пробок. Однако отговорить кого-либо от поездки на север невозможно. Есть в этом месте под названием «шомаль» что-то волшебное. Созданию самобытной культуры иранского севера способствовали и климат, и последствия веков, проведенных в изоляции из-за непроходимых гор и лесов. Эта же изоляция сделала регион привлекательным для шахских резиденций, привела к появлению новых диалектов и способствовала развитию связей с Россией, Кавказом и другими регионами.
Провинции-«близнецы» Гилян и Мазендеран, которые формируют большую часть региона, долгое время пользовались независимостью от центра Персии и ее южных районов. На севере персидский язык — государственный, на нем ведется обучение и развивается индустрия туризма, однако между собой местные предпочитают говорить на гилякском и мазендеранском диалектах.
Крепость Рудхан – одна из жемчужин севера / источник фото: страница @mariya.95a в Instagram
До начала XX века северные провинции были изолированы от остальной страны, но затем через горы проложили узкую дорогу. Сейчас ведется строительство нового шоссе, которое сократит время поездки из Тегерана с 4 до 2 часов, что, вероятно, еще больше увеличит поток туристов. Новую дорогу хотят открыть во второй половине 2018 года.
В последнее время Иран переживает туристический бум, и, по прогнозам экспертов, с 2017 по 2022 год в стране построят около 150 отелей. Требования для подачи документов на визу для иностранных граждан смягчили, благодаря чему каждые выходные отели заполнены путешественниками. По оценкам британской исследовательской компании Euromonitor, к 2021 году поток иностранных туристов в Иран возрастет до 6,3 млн, что на 25% больше, чем в 2016 году. Многие из путешественников приезжают из Европы, а также Ирака, Ливана и арабских стран Персидского залива. Правительство, учитывая показатели растущего религиозного туризма, сделали смелый прогноз, согласно которому к 2025 году страну будут ежегодно посещать 25 млн туристов.
Дорога на Чалус / источник фото: pintapin.com
Те, кто хоть раз бывал на севере Ирана, слышали о небольшом городе под названием Чалус. Он был построен вокруг реки в нескольких километрах от побережья Каспийского моря. Чалус окружают рисовые поля и сельскохозяйственные угодья, и всего 100 лет назад это место было лишь небольшим перевалочным пунктом с парой жилых домов. Перемены в городе начались в 1920 году, после того, как британские инженеры помогли иранскому шаху Резе Пехлеви проложить первую дорогу из Тегерана на север. В один миг Чалус оказался в центре внимания, и в город направились сотни жителей из центральных регионов, а также из соседних деревень. Они сформировали особую культуру, одновременно космополитичную и самобытную.
В 1930-е годы в Чалусе жили персы, мазендеранцы, гилякцы, армяне и русские. Здесь было множество маленьких кафе. Город давал разнообразные возможности для жителей деревень, расположившихся неподалеку. Сегодня на западе реки Чалус сохранился небольшой базар, старые здания и отели, помнившие былую скромность придорожного городка. На восточной стороне реки сохранился отель 1950-х годов, где часто останавливался шах Мохаммад Реза Пехлеви. Сейчас в этом здании находится больница. Хотя у берегов реки есть парки и места для променада, большая часть территории занята лавками, некоторые из них самовольно открыли приезжие во времена Ирано-иракской войны (1980-1988).
Вид на Чалус / источник фото: tasnimnews.com
Недалеко от базара, окруженного рисовыми полями, которые закрывают путь к побережью, находится массивное здание, где раньше была текстильная фабрика. Когда-то здесь собирались сторонники левых идей и даже участники неудачного восстания, организованного в конце 1940-х и в начале 1950-х годов. Сегодня бывшая фабрика стала жилым домом, где проживают семьи, чьи родственники когда-то состояли в ополчении «Басидж» ‒ государственном объединении, которое мобилизовало добровольцев на борьбу с силами Саддама Хусейна во время Ирано-иракской войны. Полувоенное ополчение «Басидж» существует и сегодня.
Главные дороги, ведущие от центральных районов страны на север, проходят через город Чалус. И хотя он находится в сердце индустрии туризма, реновация, которая активно проходит на побережье, практически не затрагивает сам город. Путешествие на север занимает много времени, поэтому после четырех часов в пути посещение Чалуса — символа XX века — ограничивается лишь стремительным визитом в уборную.
Источник фото: mehrnews.com
Иранцы любят путешествовать на машинах, и это негативно сказалось на прилегающих к Чалусу районах, считает Дариуш Бордор — первый в Иране специалист по городскому планированию. В 1960-х годах он разработал план по развитию северных районов, который используют до сих пор. По словам Бордора, изумительная красота севера может пострадать из-за неправильной программы развития. К примеру, в окрестностях Чалуса вырубили целые леса под строительство вилл, и экономика региона стала ориентироваться на туризм, перестав быть аграрной.
«Дороги строят там, где их быть не должно, никто должным образом не контролирует строительство, которое ведет частный сектор, а законов, защищающих сельскохозяйственную сферу, не существует. Большую часть земель региона превратили в сельскохозяйственные угодья», — отмечает Борбор, назвав ситуацию в регионе «экологической катастрофой».
Неконтролируемое строительство и туризм могут нанести вред природе и сельскому хозяйству Гиляна и Мазендерана / источник фото: страница @shabab_golchin в Instagram
За последние несколько лет власти начали проводить более строгую политику по охране окружающей среды, превратив многие территории в охраняемые природные зоны. Основную часть работ выполняют защитники природы во главе с вице-президентом и главой Организации по охране окружающей среды Масуме Эбтекар. В 1997 году она стала первой женщиной-вице-президентом в Иране. У Эбтекар около 50 тыс. подписчиков в «Твиттере», и она регулярно публикует сообщения с призывом поддержать очередное движение по защите окружающей среды. В течение всего срока пребывания на своем посту вице-президент отдавала приоритет встречам со сторонниками движения по охране природы. Верховный лидер страны Али Хаменеи также выступает в защиту природы. Периодически на его страницах в социальных сетях появляются фотографии, сделанные во время прогулок, с призывом ограничить строительство в природных зонах.
Ирану удалось достичь успеха в защите севера, даже несмотря на масштабное строительство, которое началось после отмены санкций. Однако с учетом роста потребления и наплыва туристов неизвестно, как долго «шомаль» будет оставаться райским уголком. И все же для тех, кто постоянно ездит на север, его очарование остается неизменным.
Источник: roadsandkingdoms.com
Материалы по теме:
